Фото: PhotoXpress

Скажем сразу — для Дня сурка наш отечественный сурок-байбак не годится: житель продуваемых всеми ветрами степей, он просыпается тогда, когда все и так уже сами почувствовали тепло и весну. Между нами говоря, и американский сурок — тот еще синоптик: просто какие-то европейские поселенцы, у себя на родине привыкшие спрашивать о погоде у неких местных зверушек (есть мнение, что у ежей), прибыв в Америку, стали подыскивать себе метеоролога среди здешней фауны и просто назначили им сурка.

А вот бродить с шарманщиком мог бы и наш сурок — хотя классический герой бетховенской песенки был маленьким савояром и таскал с собой сурка альпийского. При всей трогательности «и моего сурка со мною» на самом деле жизнь этих толстячков в шоу-бизнесе обычно складывалась не очень счастливо — им не давали спать, и они быстро погибали. А чтобы хорошенько выспаться, сурку нужно около полугода, а то и больше. Значит, счастливый сурковладелец лишен возможности постоянно общаться со своим прелестным любимцем. Хотя, с другой стороны, долгая спячка позволяет человеку немного отдохнуть, ведь в своей бодрствующей ипостаси байбак весьма шустр. При всем этом он настолько прелестен, что не совсем понятно, как это все мы до сих пор не прикупили себе по сурку (примерно тысяч за десять рублей). Видимо, несмотря на всяких там Бетховенов, идея совместного проживания с сурками так и не проникла в обычную российскую голову, потому-то всего лишь несколько десятков москвичей могут похвастаться тем, что у них по дому шастает это пухлое забавное существо.

Покупать сурка благороднее всего на зверофермах — так вы спасете байбака от превращения в меховое изделие, что непременно вам в свое время зачтется. Ну а пообщавшись с этой милой покупкой, вы, возможно, вообще откажетесь от меха, а заодно и от мяса: наш сурок — вегетарианец, и съесть какое-нибудь зазевавшееся насекомое он может разве что в большой задумчивости.

Кстати, о вегетарианстве: всем своим существованием сурок опровергает миф о том, будто бы чисто растительная пища способствует похудению. Потому что питающийся сеном, зеленью, морковкой и прочей ерундой байбак отнюдь не худ. Да что там — он очень даже толстенький, и когда он ложится на диван и подставляет для почесывания свое обширное брюшко, то немедленно превращается в подушку, вольготно раскинувшую ножки и хвост.

Человеческая еда байбаку совсем не полезна, однако любопытный сурок просто мечтает ее попробовать. Чтобы выпросить конфетку или еще какую-нибудь гадость, он готов принимать умилительные позы, дергать хозяев за штаны, печально прижиматься к ноге, скрести людей лапкой и даже делать пальчиками манящие движения — мол, еду следует класть вот сюда! Однако людям нельзя поддаваться чувству сострадания — лучше одарите сурка кусочком яблока или банана, а потом любуйтесь, как он трогательно берет угощение передними лапками и деликатно его ест.

Вообще-то сурок считает себя человеком. Или, наоборот, он думает, что все окружающие его люди — это такие нелепые сурки, и эта мысль помогает комнатному байбаку, на воле живущему в большой компании себе подобных, не чувствовать себя одиноким. Сурок ценит хорошую компанию — он быстро привыкает к своим людям, в том числе и к детям, с которыми он готов играть и толкаться. Да, сурки почему-то очень любят толкаться — присев на задние ножки, они смешно пихаются передними лапками, а в моменты недоумения трогательно выставляют перед собой растопыренные пальчики, как это сделал бы ребенок, боящийся смотреть фильм ужасов, но при том не желающий пропустить ни одного кадра. Ну а в оставшееся свободным от общения с людьми время сурок занят разными полезными делами: он открывает все ящики и с неподдельным интересом копошится в их содержимом, он валит на пол и перекладывает по своему усмотрению кучу только что выстиранной одежды, он переставляет с места на место хозяйские ботинки, он задумчиво отрывает со стен обои или пробует на зуб мебель, цветочки и, что совсем ужасно и опасно для маленькой сурковой жизни, провода. А поскольку зуб у сурка огромный, то, что им попробовано, можно со спокойной душой выбрасывать — словом, за гуляющим по дому сурком рекомендуется присматривать. Хотя если люди дома, байбак, скорее всего, постарается шалить в их присутствии — ну а если все куда-то ушли, то лучше бы им было запереть сурка в его большой железной клетке. Причем всякие жалкие засовы, щеколды, крючки и защелки эту вольнолюбивую личность не остановят — ловкие пальчики умного байбака мигом откроют ему дорогу к свободе, поэтому дверцы клетки приходится оборудовать настоящим замком. Да и вообще недоступных пространств для сурка немного — этот упитанный зверь умеет удивительным образом сплющиваться, так что в щель, в которую пролезла его небольшая голова, затем просочится и весь сурок целиком.

Если хозяева для байбака — родные сурки, то гости — это сурки чужие, нагло забравшиеся в его родную квартиру, то есть нору. А агрессору маленький, всего-то в 5-7 килограммов весом, но смелый сурок всегда готов противостоять: завидев чужака, он принимается угрожающе стучать зубами, страшно свистеть и азартно тереть, словно намыливая, кулачками щеки — умные понимают, что от такого опасного зверя надо держаться подальше, а глупые могут оказаться укушенными, причем очень даже серьезно. А еще их могут и поцарапать — когти у байбака иногда отрастают почти до размеров любимой перчатки Фредди Крюгера, поэтому время от времени ему требуется маникюр. И еще сурку нужны твердые палочки, лучше от фруктовых деревьев — чтобы он стачивал свои вечнорастущие зубы. И иногда, во время линьки, его хорошо бы расчесать; а расчесываться байбак любит — лежит себе и получает удовольствие, а если хозяин был неосторожен и больно дернул рыжий бочок, сурок скажет ему укоризненное «м-м-м». Зато мыть байбака не обязательно, разве что он умудрится сильно запачкаться — эти степные жители к обилию воды не привыкли, так что купаться они не любят и решительно против этого дела возражают. К тому же сами байбаки невероятно чистоплотны: для туалета у них есть определенное место, и вне его они ничего такого себе не позволяют. Живущие на воле байбаки даже устраивают в своих норах отдельную туалетную комнату, вход в которую со временем они наглухо запечатывают. Запасов байбаки тоже не делают, поэтому в их клетках нечему плохо пахнуть. Однако это не значит, что клетку не надо чистить — увы, чистить в этой жизни нам приходится буквально все.

Но все эти несложные хлопоты ничтожны по сравнению с невероятным обаянием этого рыжего толстяка. Достаточно быстрый и ловкий — хотя далеко не в той степени, что его родственница-белка — сурок тем не менее производит впечатление неуклюжего увальня. Он даже ходит забавно, особенно когда решает пройтись на двух ногах — у него становится совершенно пингвинья походочка, даже смешнее, чем у самого пингвина. Его забавные движения вполне можно принять за не слишком грациозный танец — собственно, этим и пользовались малолетние шарманщики, показывающие почтенной публике ученого пляшущего сурка. Запертый в клетке, приятным свистом он пытается обратить на себя хозяйское внимание — а когда хозяин подходит, то обнаруживает печального байбака, судорожно сжимающего в лапках свою совершенно пустую мисочку. Кстати — этот сурочий свист может стать небольшой проблемой: если летнее солнце разбудило зверушку часов в 5 утра, почувствовавший себя одиноким и покинутым сурок тут же принимается отчаянно свистеть.

Но чем ближе холода, тем задумчивее и печальнее становится байбак. А это значит, что хозяевам пора готовить ему берлогу — то есть поставить спальный домик в прохладном месте, например на балконе (но только застекленном — чтобы до мирно спящего сурка не добрались злые вороны, и вообще чтобы он не запылился), положить туда сена, на случай особенно жутких холодов обмотать все это сооружение тряпками или одеялом — и отстать от сурка до весны. Там, в этом гнезде, он и проведет ближайшие полгода, раз в 2-3 недели просыпаясь, переворачиваясь на другой бок и засыпая снова. А у хозяев появится время отремонтировать то, над чем потрудился их пухлый любимчик. И в ожидании Дня сурка посещать сайт www.bobak.ru, утешаясь фотографиями сурков и рассказами об их очередных милых хулиганствах.